15 месяцев в горячих песках

В магдагачинский вертолётный полк Василий Голец прибыл в 1984 году лейтенантом сразу после окончания военного училища. Основой полка тогда являлись вертолёты Ми-8 – военно-транспортная винтокрылая машина. Служил он в экипаже бортовым техником, нёс ответственность за качество подготовки вертолёта к полёту.

В августе 1984-го их эскадрилья почти в полном составе – 20 экипажей, была направлена для выполнения боевых заданий в ДРА. Советская пропаганда ввод «ограниченного контингента войск» в Афганистан представляла как интернациональный долг.

Сначала две недели вертолётчики провели под Ташкентом. Это была своего рода адаптация, прежде всего, к климатическим условиям.

А дальше Кандагар – город в южной части Афганистана на краю пустыни Регистан. В 20 километрах от Кандагара находились советская военная база и аэродром.

Самолёт приземлился, открылась рампа – и в лицо ударило белое солнце, жара. Самым трудным для них в Афганистане была жара под пятьдесят.

Военный городок базы – это ряды жилых щитовых модулей, дорожки, посыпанные битым кирпичом, плац с бюстом Ленина, столовая, баня с бассейном. Начали обустраиваться. В комнате на восьмерых Василию досталась кровать на верхнем ярусе. Разложил вещи, приколол на стене у изголовья фотографии родных. Вот и весь нехитрый быт. Прилетели они сюда 25 августа, а через два дня ему исполнится 22 года.

На следующий день их уже повезли на аэродром – принимать вертолёты. Через час прибежал посыльный: «Давай на вылет. СУ-17 сбили…» В первый свой вылет экипаж искал сбитый самолёт СУ-17. Увидели его на краю пустыни. Приземлились, Василий первым выпрыгнул из вертолёта и в ту же секунду мячиком отскочил, запрыгнув в вертолёт обратно. Раскалённый песок так сильно обжёг ноги (а он в шлёпанцах был), что инстинкт самосохранения сработал мгновенно. Так он узнал и запомнил на всю жизнь, что это такое – горячие пески пустыни.

Через неделю жизнь на войне вошла в свою колею. Без преувеличения можно сказать, что вертолёты, большую часть которых составляли Ми-6 и Ми-8, вынесли на себе всю тяжесть афганской войны. Основной работой «восьмёрок», на одной из которых борттехником-воздушным стрелком служил Василий Голец, являлась перевозки грузов, продуктов, боеприпасов. Помимо доставки всего необходимого они летали на разведку, занимались поисково-спасательным обеспечением, прикрытием боевых машин, сопровождали колонны с боеприпасами и ГСМ, вывозили раненых, выручали отсечённых от своих подразделений бойцов. Для многих, оказавшихся в безвыходном положении, рокот вертолётов означал спасение. Особенно трудным, с моральной точки зрения, для них был вывоз «двухсотых» – тел убитых ребят. Без вертолётов была бы невозможной работа спецназа – наиболее боеспособных и хорошо вооружённых подразделений, которые «вертушки» десантировали. При этом зачастую беря огонь на себя: против взлетающих и садящихся вертолётов моджахеды пускали в дело стрингеры и гранатомёты.

Наибольшая нагрузка приходилась на «крайнего» в экипаже – борттехника, кем, напомню, был Василий Голец. Помимо обычной работы по подготовке вертолёта, он отвечал за снаряжение боеприпасами, заправку, занимался погрузкой. В полёте – следил за работой систем, помогал пилоту и штурману, вёл огонь из пулемёта и АГС, управлял высадкой десантников, одним словом, делал всё, не умея, как шутили лётчики, разве что рожать. При посадках на полевые площадки, где можно было налететь на камень, выбоину, подломить шасси или перевернуться, борттехник первым выскакивал наружу и, указывая ровное место, помогал командиру сесть. Потери среди борттехников были намного выше, чем у других категорий лётного состава. И вот почему. Место «технаря» в вертолёте находилось между лётчиками, в случае покидания подбитой машины те выбрасывались через свои блистеры, а борттехнику нужно было ждать, пока они десантируются, и зачастую он не успевал…

Рабочий день на авиабазе начинался в 4-5 часов утра. По утрам на аэродром шли в меховых куртках: из-за резких перепадов дневной и ночной температур в утренние +20 градусов было холодно. А днём невыносимая жара сушила мозги. За всё время, что они здесь были, лишь только однажды прошёл дождь. Точнее сказать, чёрной стеной обрушился двадцатиминутный ливень такой ярости, силы и мощи, какой никогда они не видели на Родине. Стало темно как ночью. Но закончился ливень, и уже через несколько минут от него не осталось ни следа, ни капли. Небо снова стало чистым. В Афганистане, вспоминает Василий, удивительно голубое безоблачное небо. А однажды, как раз перед Новым годом, будучи в командировке под Кабулом, они попали в снегопад. Сколько было радости, сколько было счастья!

За время службы вертолётчики летали по всему Афганистану, выполняя поставленные перед ними задачи. Им посчастливилось многое увидеть в этой стране, в том числе одно из семи чудес света – гигантскую статую Будды в провинции Бамиан. Она была высечена в скале около двух тысяч лет назад. Это священное место для афганцев, памятник всемирной культуры. Талибы пытались разрушить её и взорвали. А советские солдаты, хотя там и были боевые действия, наоборот, охраняли реликвию. Вот такие парадоксы.

Командировка в ДРА была рассчитана на год. В начале августа 1985 года магдагачинские вертолётчики стали собираться домой, уже написали письма родным о том, что скоро увидятся. Но в высшем командовании решили, что производить замену в летние месяцы нецелесообразно: мол, сменщикам трудно будет к жаре привыкать. Так эскадрилья осталась здесь ещё на три месяца. Они показались самыми тяжёлыми, ведь душой ребята были уже дома. И кто знает, что может случиться за это время.

…Наконец прибыл за ними долгожданный самолёт. Разместились без суеты, взлетели. Почему-то все молчали, разговаривать не хотелось, каждый думал о своём. Так и летели почти два часа. Но вот в салон зашёл лётчик: «Товарищи офицеры, мы только что пересекли государственную границу СССР». И вмиг с загорелых и обветренных мужских лиц спало напряжение: пронесло, они вернулись живыми. …Потеряв на этой войне пятерых своих товарищей.

Василий Гарриевич Голец служил после афганской командировки в магдагачинском вертолётном полку до 1998 года, пока полк не расформировали, инженером эскадрильи. Некоторые его сослуживцы ещё раз «сходили за речку», то есть в Афганистан. Он тоже собирался, но по состоянию здоровья его вернули. После расформирования вертолётого полка вышел в отставку в звании майора. Остался жить в Магдагачи, хотя родом из Украины. Работает техником в Магдагачинском отделении Благовещенского центра обслуживания воздушного движения. Снится ли ему Афганистан? «Первое время, да, – отвечает. – Но в холодном поту не вскакивал. Мы, в отличие от десантников, которые на земле воевали, ужасов войны мало видели, в глаза смотрели только пленным моджахедам, выглядели они жалкими, оборванными, грязными».

Эта война забытая? «Недавно из Ульяновска, – говорит Василий Гарриевич, – внук звонил: «Дед, расскажи об афганской войне, ты там был». – Молодым людям действительно нужно рассказывать об этой войне. Она длилась в два раза дольше, чем Великая Отечественная. Разве можно её забыть? Другое дело, что она требует глубокого осмысления, это самая противоречивая и вызывающая немало споров война. Но забывать её мы не вправе».

Надежда Осса.

Всего из магдагачинского вертолётного полка эскадрильи трижды отправлялись в Афганистан. (Были и единичные отправки: приходили разнарядки и на лётчиков, и на техников.)

Первой в ноябре 1981 года полетела вторая эскадрилья под командованием майора Ю.В. Грудинкина. Через полгода пришло сообщение: экипаж комэски погиб.

Обеспечивая с воздуха действия наземных войск в районе Панджшерского ущелья, огнём из бортового оружия вертолёта экипаж Ю.В. Грудинкина подавил зенитки противника и успешно высадил десант. Однако при возвращении с боевого задания вертолёт был сбит. Вот как рассказывает об этом один из участников той боевой операции Пётр Погалов: «Тут видим картиночку, от которой у меня аж шлемофон приподнялся, так волосы дыбом встали. Грудинкин разворачивается, а по нему зенитка начала работать. Пламя от выстрелов у неё от стволов до вертолёта, казалось, доставало. Грудинкин ничего в эфир не успел сказать. Его «вертушка» медленно закрутилась, вспыхнула и на островок речушки рухнула». В охваченной огнём машине сгорели все.

За мужество и отвагу майор Ю.В. Грудинкин награждён орденом Красной Звезды (посмертно).